Сибирский федеральный округ - основной транспортный узел России. Через СФО проходят основные транзитные потоки России (грузоперевозки и пассажирские перевозки) из европейской части страны в азиатскую.

Губернатор Сергей Левченко: Иркутская область может стать модельным регионом по сотрудничеству с Китаем

Уважаемый Сергей Георгиевич, какие цели ставит администрация Иркутской области перед собой в ходе предстоящей в октябре поездки в Китае? Это по статусу будет презентация региона?

- В Посольстве России действительно будет презентация, а вот поездки в Харбин и Шэньян связаны с нашими соглашениями с этими двумя провинциями: Хейлунцзян и Ляонин, поскольку у нас с ними подписаны многолетние соглашения, и мы встретимся с руководителями провинций, чтобы подвести определённые итоги нашего сотрудничества и наметить следующие  серьёзные шаги для более тесного взаимодействия. Поэтому будет много мероприятий, и естественно, раз уж мы будем находиться в Китае, то постараемся встретиться с руководителями разных государственных служб и учреждений для того, чтобы договориться о некоторых совместных направлениях деятельности, которые мы уже с ними ранее проговаривали. В частности, планируется такая встреча и в Пекине, с руководителем Комитета по развитию и реформе города Пекина господином Лу Янем, с которым недавно мы провели переговоры в Иркутске. Это мощная столичная экономическая структура с большим потенциалом, и мы с Лу Янем проговорили по поводу сотрудничества в различных сферах. Как мне показалось, он заинтересовался двумя вопросами: во-первых – развитием нашего авиационного узла, в частности строительством нового иркутского аэропорта. Все иркутяне знают, что, по сути, аэропорт уже окружен городом со всех сторон, его предстоит выносить на новое место, используя действующий старый как временный замещающий авиаузел. Поэтому концепция развития нашего авиационного узла, если коротко, состоит в следующем – мы модернизируем этот действующий аэропорт для того, чтобы он обеспечивал на современном уровне  авиационное сообщение нашего региона,   и затем (или параллельно) строим новый аэропорт, в то время как старый продолжает работать. Кстати, наш Иркутский аэропорт по сравнению со всей страной, по-моему, единственный из подобного уровня российских международных аэропортов не снизил пассажиропоток (который снизился  в целом по России), а у нашего аэропорта пассажиропоток за первую половину года даже немного подрос, и не в последнюю очередь за счет китайских пассажиров. 

Господина Лу Яня заинтересовала и возможность сотрудничества Пекина с Иркутской областью по реализации проектов в рамках концепции «Один пояс – один путь», т.е. концепции формирования «Шелкового пути», идею которого обнародовал Председатель Си Цзиньпин. 

Шелковый путь – это несколько инфраструктурно-транспортных проектов, задача которых – связать Китай и Юго-Восточную Азию с Европой. Пока, похоже, Китай основным избрал вариант через северо-запад Китая, и далее через Казахстан, Татарстан и потом до Москвы и далее. Наверное, он действительно более прямой и короткий, но если говорить о грузопотоках (что крайне важно в  наших взаимоотношениях   с Китайской Народной Республикой и всей Азией), то не менее важным является «северный коридор Шёлкового пути»,  через Северо-восток Китая, и далее через Забайкалье, по Бурятии, Иркутской области, Красноярскому краю, и далее на запад. Здесь больше возможностей серьезно нарастить объемы грузопотока, здесь природные и энергетические ресурсы, которые необходимо вовлекать в эффективный хозяйственный оборот, и вообще развитие всего этого огромного региона нельзя откладывать на десятилетия. Очевидно, что мало кто рискнет поехать из Пекина в Москву поездом (сегодня это 8 суток, а раньше было 2 недели), когда на  самолете можно долететь за 8 часов – тот, кто дорожит временем, тот всё равно полетит на самолете. А вот грузы предпочтительнее отправлять северным коридором.  Эту точку зрения я довел и до Лу Синя (кстати,  его это заинтересовало), а еще ранее я её озвучивал на разных уровнях: в министерствах, на заседании подкомиссии по транспорту (она недавно проходила в Иркутске) межправительственной российско-китайской комиссии по подготовке встреч руководителей наших стран, говорил об и министру транспорта Китая, и нашему министру Максиму Юрьевичу Соколову. Возражений против такой позиции я ни от одного из них не услышал,  в то же время ониссылались, в основном, на то, что это неподъёмно, что это очень сложно – вести одновременно два таких огромных проекта. Я это прекрасно понимаю. Но если на 10 лет откладывать, то какие мы сможем реализовать задачи освоения Сибири и Дальнего Востока и Забайкалья? Они без дополнительного импульса по транспорту невозможны.  Как в своё время Транссибирская магистраль стала толчком для развития всей Сибири и Дальнего Востока, так и здесь второй такой толчок даст «северный» транспортный коридор. А сегодня железная дорога загружена на 100 процентов, и хотя строятся вторые пути по БАМу, но это не даст большой прибавки для перемещения грузов.  

 

24 июня Владимир Владимирович Путин, Си Цзиньпин и президент Монголии Ц. Элбэгдорж в Ташкенте подписали Программу формирования Экономического коридора Китай-Монголия-Россия. В ней, наряду с другими сферами, большое значение придается развитию трансграничных транспортных логистических узлов. Если эта Программа будет выполняться в полном объеме, то есть надежда на то, что вопросы, о которых я говорил выше, действительно начнут решаться уже в ближайшее время. Надежду внушает и то, что инициатором этого Экономического коридора трех наших стран стал Китай, а раз он действительно в нем заинтересован, то будет находить возможности для финансирования Программы.

 

- Сергей Георгиевич, в России много лет говорили о необходимости привлечения зарубежных инвестиций в производство, в туризм, в сельское хозяйство, а сегодня многие считают, что нам не нужны инвесторы из Китая, что они, имея огромные ресурсы наличной денежной массы,  нас вытесняют из наиболее перспективных видов бизнеса. В связи с этим такой вопрос: действительно,  не несет ли в себе определенные дополнительные риски такое грядущее масштабное взаимодействие с Китаем? 

- На самом деле, не секрет, что китайские предприниматели очень быстро осваиваются в России, и везде находят правовые и иные лазейки для того, чтобы скупить успешные предприятия, вывозить за копейки лес в Китай, а в последнее время серьезно вытесняют наших туроператоров в сфере обслуживания китайских туристов в Иркутске, на Байкале... Да и нынешний заметный рост объемов китайских туристов в Иркутске, в целом в нашем регионе, тоже создает определенное напряжение, поскольку туристы  - народ любопытный, всё и всюду стараются сфотографировать, создают очереди в магазинах, но это все, можно сказать, бытовые издержки. Надо понимать, что эти китайские туристы обеспечивают работой многих наших сограждан – от гидов до водителей автобусов, они серьезно поддерживают нашу торговлю, гостиничный бизнес и т.д. Что касается нелегального предпринимательства в этой сфере, то есть определённые инструменты для решения таких проблем, но мы просто их мало используем.

Сегодня для нас более болезненная тема  – это тема незаконных рубок в лесу. Ведь у нас самая большая лесосека в стране, в своё время она давала до четверти доходов в областной бюджет, сегодня этого нет. К сожалению,  фактов незаконных рубок все ещё очень много, и, не без основания, эти рубки связывают с китайцами.  Лет 10-15 тому назад такой грабительский «лесной китайский» бизнес процветал в открытую:  китайцы сюда приезжали часто даже без виз (я сам присутствовал, когда таких нелегалов сотнями вывозили из Иркутска!), они сами эти рубки осуществляли, и обычно – с нарушением законодательства, варварски относясь к лесу – выбирая самое лучшее, а все остальное просто бросая на деляне.

Но я думаю, что это не являлось государственной политикой КНР, а было обусловлено прорехами в нашем законодательстве, низким уровнем контроля на местах, а порой – и коррумпированностью отдельных наших чиновников и силовиков.

Сейчас китайские предприниматели  действуют в лесном бизнесе (по крайней мере –  внешне) более-менее цивилизовано, но нарушений все равно слишком много. И сегодня всё проходит через цепочку посредников, их количество доходит до десятка, китайцы начинают проявляться во  второй половине, когда лес уже легализован. Но эти цепочки они создают сами, с целью минимизировать свои затраты, в том числе и путем избегания налогообложения. Да, мы заинтересованы в том, чтобы совместно осваивать наши природные ресурсы, но цивилизованным способом, а не по таким «серым» схемам. В свой предыдущий визит в Китай я встретился с руководителями нескольких китайских государственных компаний, в том числе, занимающимся лесом. Они сказали, что могут под своим флагом, флагом государства направлять инвестиции в нашу область. Но надо это поставить на законодательную основу, чтобы приходили компании, удовлетворяющие нашим условиям. Я в начале этого года объявил, что лесосеку будем давать тем, кто официально принимает на работу людей, а не «черных лесорубов», как сейчас, чтобы платили официально налоги, чтобы была глубокая переработка, чтобы не таскали круглый лес в Китай, и чтобы всё перерабатывали и за собой всё убирали. Сначала был шок – все растерялись, и потерялись,  и несколько месяцев вообще никто лесосеку не просил. Потом начали приходить компании – и наши российские, и китайские, которые сказали – мы готовы соответствовать этим условиям! Нужно вытеснять цивилизованным бизнесом бизнес полукриминальный. Хотя конечно,  возле каждого дерева полицейского не поставишь, да и плохие люди объединяются быстрее, чем хорошие…. Так, в разных районах Иркутской области мы обнаружили около 300 компаний, которые не зарегистрированы в этих территориях,  и людям зарплату официально не платят. Именно они теперь пытаются каждый наш шаг публично опорочить, но мы, тем не менее,  продолжаем проводить этот курс в отношении частных компаний, да и китайские   государственные компании мы будем привлекать на таких же наших условиях. Тогда будет проще. Это первое.

Второе: действительно, у нас в регионе китайцами накоплено очень много наличных бесконтрольных денег, которые используются в лесной сфере, в торговле, в сельском  хозяйстве, и так далее. Бесконтрольная китайская «наличка»,  связанная с торговлей (как с Китаем, так и не с Китаем) – это общая проблема сибирских регионов, да и вообще в России. С целью взяться за решение  этой проблемы, мы здесь, в Иркутске, открываем банк по прямым клиринговым взаиморасчетам  с Китаем. Напомню, такое решение нашего президента было озвучено на одной из встреч с Председателем КНР в прошлом году, это поручение было дано одному из крупных харбинских банков, и с российской стороны партнером тоже выступает крупный банк, они уже заключили соглашение, и с 15 сентября должны начать эту деятельность. Открытие банка –  это непростое дело, требуется решить множество проблем – от получения соответствующей лицензии до помещения, мы над этим  работаем. Таким образом, мы создаём условия для бездолларовых взаиморасчетов, и тогда, я уверен, наши финансовые взаимоотношения с китайским бизнесом войдут в нормальное русло. Любой китайский предприниматель может  открыть счет в России, по которому будет  перечислять, вносить и получать денежные средства как в рублях, так и в юанях. 

Но, повторюсь, риски и проблемы, связанные с развитием наших экономических отношений с Китаем, пока остаются, мы о них знаем, и пытаемся их нивелировать. А неумение извлечь пользу для той или иной территории от прихода китайских инвесторов чаще вызвано низким уровнем компетентности чиновников и руководителей на местах, неспособностью привлечь соответствующих специалистов, использовать передовой опыт (который накоплен в некоторых российских регионах) в целях развития собственной территории. Это серьезная проблема, и один из выходов – проводить обучение, готовить рекомендации по привлечению инвесторов (в том числе из Китая), по подготовке добротных инвестиционных проектов и так далее. Иностранные инвестиции России нужны, без иностранных инвестиций тот же Китай сегодня не был бы лидером мировой экономики, и нам надо изучать соответствующий опыт Китая в собственных интересах.

 

- А какие преимущества у Иркутской области в части инвестиционной привлекательности по сравнению с соседними сибирскими регионами?

- Если говорить о серьезном бизнесе, то  у нас самая дешевая электроэнергия в стране. Она не сравнима ни с Бурятией, ни с Забайкальским краем, ни с Китайской Народной Республикой. Мы очень много сил, времени и средств тратим на то, чтобы это конкурентное преимущество сохранялось. Дешевая электроэнергия предоставляет возможность организовывать прямо на месте переработку, например, того же леса, в готовую продукцию, серьезно при этом экономя на транспортных расходах. Ведь куда выгоднее (если, конечно, вести бизнес в рамках закона, а не по «серым» схемам, когда везли из России круглый лес, обходя, за взятки, таможенные и налоговые платежи) везти готовую продукцию. Если же еще обеспечить здесь же, на месте, сушку того же пиловочника, или изделий более высокой степени переработки, то это еще одна возможность получать больше прибыли – ведь сухой лесоматериал и стоит дороже, и более устойчив к короблению, к гнили, грибку и т.д.

Если говорить о конкурентных преимуществах с точки зрения общего развития… – пусть не обижаются наши соседи,  но развитие промышленности, науки, всей индустрии в Иркутской области в целом выше, чем у других регионов, расположенных за Байкалом. Понятно, что если говорить о квалификации рабочих, управленческом персонале, об учебном процессе – у нас есть такие высшие учебные заведения, филиалы которых есть в Бурятии, в Забайкальском крае, в Якутии. Иркутск является крупным и известным центром  науки и образования, профессиональной подготовки. 

Хорошо известно и о наших  природных ресурсах, а это и уголь, природный газ, нефть. Это всё у нас есть, у нас вся таблица Менделеева. О ресурсах гидроэнергетики я уже говорил выше, именно благодаря им у нас дешевая электроэнергия.

Транспортная схема Иркутской области достаточно хорошо развита по сравнению с другими регионами – достаточно посмотреть на карту области! Это и Транссиб, и федеральные автомобильные трассы, водные перевозки. Энергично развивается трубопроводный транспорт. Ведь не случайно же у нас строится «Сила Сибири». Первая очередь из Якутии началась, от месторождения, а трубы и остальное оборудование для этого трубопровода везут через Иркутскую область: сначала до Усть-Кута, по железной дороге,  а дальше по реке Лене, или автотранспортом отправляем в Якутию. Это логистика подсказывает, и она у нас более оптимальная. 

Так что конкурентных преимуществ у Иркутской области много, и одно из самых главных – это, конечно же, наличие Байкала. 

 

- Действительно, едва ли не каждый китаец знает про Байкал. Поэтому сегодня возрастает турпоток из Китая в наш регион, при этом возрастает и нагрузка на побережье Байкала. Сможем ли мы благополучно «переварить» этот турпоток, не станет ли туризм еще одним «могильщиком» Байкала?

- К сожалению, у нас перекос между увеличивающимся турпотоком и возможностями туристической инфраструктуры виден невооруженным глазом. В нашу туристскую отрасль требуются очень серьёзные вливания, и возможностей  одного нашего региона недостаточно, нужна и государственная поддержка. Нужны, конечно, и инвестиции, в том числе и зарубежные, в том числе и китайские. Но мы заинтересованы, и это вполне естественно, в цивилизованных инвестициях. У нас, к сожалению, то, что происходит  в  туристическом бизнесе, повторяет во многом то, что происходило, и то что мы сейчас переламываем в лесной сфере. Развитие туризма идет стихийно, в этот бизнес заходят люди, которые не привыкли работать по закону: с точки зрения налогообложения, оформления на работу. Мы обращаем большое внимание на туризм,  у меня было уже несколько встреч с представителями крупного китайского туристического бизнеса, с экспертами, да и в ходе предстоящей в октябре презентации, в ходе встреч с руководством провинции Ляонин – региона-побратима Иркутской области, да и в Пекине тоже мы будем эту тему обсуждать. По проблемам Байкала, и туризма на Байкале мы достаточно плотно работаем и с федеральными органами власти. На Байкале, кроме проблемы инфраструктуры туризма, есть ещё и очень серьёзный вопрос по экологии. Есть федеральная программа по охране экологии озера Байкал, которая рассчитана на 8 лет, с 2012 по 2020 год, на её выполнение заложено 50 млрд. рублей. Уже прошло четыре года, но, к сожалению,  Программа исполнена только на 10 процентов. Ее реализация зависит не от нас, а от федеральных ведомств, которые, надо сказать,  проблемы Байкала знают, можно сказать, заочно, факультативно, отсюда и результаты…. В апреле, когда я встречался с президентом, я предложил ему, чтобы реализацию этой Программы поручили нам, непосредственно региону. Юридически, насколько я знаю, нарушений никаких в этом не будет, так как возможно принять решение правительства о передаче программы от одного оператора к другому. Объективно говоря,  мы с этой проблемой каждый день сталкиваемся, а в Москве и кроме Байкала проблем хватает. Мы сделали дорожную карту, переговоры ведём с теми, кто бы мог управлять этой программой (там же 50 млрд. руб.!), и я думаю что всё доведем до конца, уже есть серьезные подвижки. Мы знаем, как решать проблему с моногородом Байкальском, где, в результате закрытия целлюлозно-бумажного комбината, сложилась очень непростая ситуация, есть решения и по большой проблеме неэффективных очистных сооружений на побережье Байкала (которых, если считать не только Иркутскую область, почти 30). На мой взгляд, нужно усилить очистку тех стоков, которые уже после очистных сооружений попадают в Байкал, потому что они технологически никогда не обеспечивали полную чистоту стоков. Надо понимать,  что вода в Байкале совсем другая, чем в любом другом водоёме. В любой другой водоём может и сбрасывать можно, там и взвешенных частиц, разных солей, ингредиентов хватает. Байкал же чрезвычайно чистый.  Обычные, типовые очистные сооружения для Байкала не годятся, и нам надо переходить на другой уровень. К сожалению в России не слишком много таких технологий, многие находятся ещё в процессе разработки, а дело не терпит, поэтому я буду выходить на правительство с тем, чтобы мы здесь, на Байкале в следующем году, когда будет Год экологии, провели форум с привлечением лучших экспертов, и с помощью этого форума надо привлекать лучшие технологии. В Европе есть страны, в которых воду на 80 % употребляют после вторичной переработки, в силу необходимости, у них чистой воды нет и они вынуждены технологии разработать и применить в практической сфере. Нам сейчас разрабатывать нужно, наука всегда должна подпитываться реальными задачами, но надо брать и лучшее из мирового опыта. Кстати, это тоже перспективное направление сотрудничества с Китаем – сотрудничество в сфере экологии. Там накоплен огромный опыт решения самых сложных экологических проблем, разработаны эффективные технологии – как по очистке воды, так и по другим направлениям, в том числе по лесовосстановлению. 

Но вернемся к Вашему вопросу насчет инфраструктуры туризма, вообще туризма на Байкале. Проблемы экологии и туризма у нас взаимосвязаны, и туризм на Байкале напрямую зависит от экологического состояния озера, особенно на Малом море. Экологические проблемы не обошли и главные «ворота»  Байкала, поселок Листвянку. Порядка 80 процентов всех приезжающих в Иркутскую область посещают Листвянку, здесь уже формируется (пока, надо признать, достаточно стихийно) туристский кластер. В 2026 году Листвянке исполняется 300 лет, Академия наук подтвердила эту дату, и в июне, когда приезжал в Иркутск Дмитрий Анатольевич Медведев, я обратился к нему с вопросом о выделении средств к этому юбилею, показал эскизные наброски того, что бы мы хотели сделать в Листвянке. Он это одобрил, и такое поручение дал. Сейчас создаётся проектный офис, в ближайшее время решение будет подписано, все бумаги уже готовы. И из Листвянки мы будем делать настоящие «Ворота Байкала». Много средств придется затратить – там узкая полоска берега, а количество людей, которые сейчас там скапливаются, явно превышает все допустимые нормы, поэтому надо будет расширять набережную, развивать верхние горизонты этого поселка (он находится у подножия сопок Прибайкальского хребта), формируя там новые жилые и рекреационные зоны, делать туда еще один автомобильный заезд, заново отстраивать обветшавшие причальные сооружения, и тем самым обеспечивая развитие круизного флота на Байкале, и так далее. Есть предложения построить мост через исток реки Ангары, но это, очевидно, уже более отдаленная перспектива, и при этом надо будет учесть мнение общественности, местного населения.

Так что Листвянка – это еще одно важное и перспективное направление инвестиционного сотрудничества с Китаем в сфере туризма и экологии, здесь очень может быть востребован китайский опыт строительства дорог и гостиниц в условиях сложного рельефа местности. А с учетом того, что для Китая (по крайней мере, у меня создается такое впечатление…) Иркутская область, в том числе благодаря Байкалу, является некоей знаковой территорией сотрудничества с Россией, своего рода символом такого сотрудничества, то я думаю, что Китай примет, в той или иной форме, участие в развитии Листвянки, да и в целом туризма на Байкале (ведь китайские туристы – самые многочисленные на Байкале!..). 

Я надеюсь, и постараюсь все сделать для того, чтобы Иркутская область стала модельным регионом российско-китайского взаимовыгодного сотрудничества на равноправной основе, на который бы ориентировались и другие регионы. Уверен, что и Китай заинтересован показать, что в Россию сегодня готов заходить цивилизованный китайский бизнес, а не только те дельцы, по которым, к сожалению, сегодня у нас судят как о китайских предпринимателях, так и китайцах в целом.